ИВАН ПАЛИЧЕВ
«Рано утром 24 июня 1944 года на улицах Болгарщины в Сатром Крыму появились военные грузовики, — вспоминает Иван Савельевич Паличев. — Вооруженные солдаты пошли по дворам. Нам объявили о высылке. Взять разрешалось только самое необходимое. Мать только что управлявшаяся по хозяйству, услышав такое, упала прямо во дворе. Это был инфаркт. Но ни о каком враче не могло быть и речи. Автоматчики стали тогда для таких, как мы – без вины виноватых – скорой и единственной «помощью».
…Маму погрузили в вагон уже бесчувственную. Дорога предстояла далекая. Но для нее она кончилась где-то под Саратовом. Нам в отличие от большинства других семей, на которых свалилось в той дороге подобное горе, удалось похоронить родного человека своими руками, потому что поезд стоял почти сутки. Отец выменял на какие-то ценности гроб. В семейном архиве сохранилась эта фотография: я одиннадцатилетний рядом с отцом и бабушкой Ириной – маминой мамой. Кто и как в тех условиях сделал этот снимок, не знаю…
То, что меня лишили дома, родины, детства я осознал во всей полноте только с потерей матери. Ее звали Мария Павловна Богданова. И было ей всего-то 32 года от роду….
Была ли обида, злость, ненависть на тех, кто разрушил нашу жизнь? Тогда я понимал только одно: у меня нет матери!
В Гурьеве, где нам предстояло отбывать «наказание», нас поселили в огромной конюшне. Жара 45 градусов, скученность, антисанитария. Спали на соломе. Взрослые спозаранку уходили на работу. А «дома» оставались дети, старики и больные. Многие страдали поносом: так отразились на нас – ослабленных долгой, голодной дорогой, перемена климата, питьевой воды, плохое питание.
Только спустя три месяца нам разрешили устраиваться по-человечески – искать себе жилье. Местные русские – яицкие казаки нас очень ценили. До нашего появления они питались главным образом рыбой. Её там было навалом. Благодаря ей, и мы выживали на первых порах. Но болгарин – это, прежде всего земледелец. Вскоре на скудной, как думали раньше, земле появились огороды. А на базарах – овощи. Помидоры, огурцы, редис из диковины стали здесь натуральным продуктом. Оценив болгар, местные приняли их как православных братьев, пострадавших от тирана Сталина.
Все это время я тосковал по Старому Крыму.
В середине 50-х, когда нам разрешили, я побывал в Старом Крыму. Дома обеих бабушек нашел. В одном из них, когда узнали, кто я, меня пригласили к столу. Был я тогда уже взрослый парень, работал мастером автобазы. Так что смог удержаться от сантиментов, хотя сердце пощипывало довольно чувствительно. Приехал в Гурьев с мыслью, что при первой же возможности вернусь в Крым».
Иван Савельевич осуществил свою мечту. Несмотря на успешную карьеру в Казахстане (он работал на руководящих должностях, 10 лет возглавлял в тресте «Сельстрой» комбинат производственных предприятий, на котором трудилось почти полторы тысячи работников) вернулся в 1975 году в Крым.
Прописали его в Симферополе только после обращения к секретарю обкома Николаю Карповичу Кириченко. Изучив документы, взяли на работу в «Крымсельстрой» руководителем только что созданного участка малой механизации. Вскоре он сделал его управлением и трудился там до пенсии. Предприятие выжило даже в кризисные 90-е, сотрудничало со строительной компанией «Консоль»…
19 декабря 1998 года на отчетно-выборной конференции И. С. Паличева единогласно избрали членом Правления Республиканского общества болгар им. П. Хилендарского, он стал заместителем председателя и взял на себя самый ответственный участок работы – решал проблемы депортированных. При его непосредственном участии появился в Симферополе дом для репатриантов на ул. Ковыльной. Его называют болгарским, потому что И. С. Паличев как опытный руководитель курировал строительство с первого до последнего дня.
Сейчас несмотря на преклонный возраст Иван Савельевич остаётся почётным членом Совета правления Региональной болгарской НКА «Паисия Хилендарского» и возглавялет Совет старейшин.
Материал подготовлен Людмилой Радевой (редакция газеты «Извор», Региональная болгарская национально-культурная автономия им. Паисия Хилендарского)